Артисты балета Аманда Гомес и Михаил Тимаев о Нуриевском фестивале, «Золотой Орде» и самбе на пуантах

Аманда, какой он — театр — в Бразилии и России? Назовите главные отличия. А в чём их схожесть?

Аманда: В Бразилии я не работала в театре. Я училась в русской балетной школе. Первая встреча с театром была здесь, в России. В школе была молодая труппа, мы делали турне по Бразилии, иногда даже за границу уезжали. Но это было всё равно в здании школы. Здесь уже действительно почувствовала, что такое театральная жизнь, что такое репетировать не один балет полгода, а каждую неделю разный.

В русской культуре балет — это намного больше, чем в Бразилии. Как любим сказать: в Бразилии в основном самба, карнавал, футбол (смеётся). Но, конечно, есть место для балета, но намного меньше, чем в России. Здесь почти в каждом городе есть свой театр, свои труппы, свои постановки.

Помните свой первый выход на большую сцену? Расскажите, как это было.

Михаил: Я помню. Первый выход у меня был в нашем театре оперы и балета имени Мусы Джалиля. Я учился тогда во втором классе хореографического училища. Вдруг решили, что мы будем выступать на гала-концерте Нуриевского фестиваля. Я с девочкой танцевал небольшой номер — «Куклы». Это было такое грандиозное событие — только с театром познакомился, мы ещё вообще не выступали здесь нашей школой! Тогда мы в основном в ДК «Строители» базировались. Это было такое знаменательное для меня событие: выступление здесь, тем более на гала-концерте Нуриевского фестиваля. Мне тогда было 12 лет.

Уже в зрелом возрасте, когда начал работать в театре, был балет «Лебединое озеро», я танцевал принца Зигфрида. Вот тогда было и волнение, и подготовка, и какие-то картинки в глазах до сих пор мелькают с того спектакля.

Аманда: Я училась в школе в Бразилии, мне было 12 лет, это был второй год обучения. Владимир Васильев — великий танцор, постановщик — приехал к нам в Бразилию ставить «Дон Кихота». Тогда мы знали, что будет большая премьера, приглашали солистов Большого театра Наталью Осипову и Андрея Болотина. Мы все очень ждали их. В постановке, естественно, участвовали ученики постарше меня. Но я всегда была на всех репетициях, учила хореографию, всё знала. Одна девушка не смогла танцевать, и за один день я встала на её место и вышла на очень большую сцену.

Была премьера: собрались важные чиновники и глава района. В балете «Дон Кихот» есть партия Купидона и маленьких «купидончиков» — я была среди них. Но для меня это было так: «Господи! Все солисты, которых я вижу только в интернете, по видео, они приезжают, я буду рядом с ними!» Помню, как я нервничала, как я хотела сделать свой максимум. До сих пор думаю: «Как мне повезло и как хорошо, что я была готова к этому!».

Конечно, потом, когда я переехала в Россию, увидела их в Большом театре. С Андреем Болотиным мы очень хорошо знакомы, общаемся.

Расскажите о своих любимых ролях. Какая героиня и какой герой были вам ближе всего?

Аманда: Для меня самая любимая роль — это Жизель в балете «Жизель». Она и была самой первой ведущей партией в моей жизни, тоже в постановке Владимира Васильева в Бразилии. Я танцевала эту роль в 16 лет, до сих пор это считается очень молодым возрастом. Технически, артистически и драматически это очень сложный балет.

Самое интересное в этом балете — это то, что каждый раз его можно по-разному танцевать, чувствовать, по-другому зависеть от партнёра, постановщика, даже от дирижёра и того, какую эмоцию он нам даст своим темпом, музыкой, оркестром.

Михаил: Не думаю, что у меня есть главная роль, которую бы я выделил среди всех остальных. Всё-таки много ролей, которые мне очень нравится танцевать. Каждый раз их с каким-то большим интересом танцуешь. Могу сказать про роль, которую чаще всего танцевал. Это и есть такие спектакли классического наследия, которые у всех на слуху: балеты Петра Чайковского «Лебединое озеро», «Спящая красавица» и «Щелкунчик». В «Щелкунчике» драматическое практически неважно, в «Спящей красавице» уже поинтереснее, а вот в «Лебединое озере» есть что найти, что сыграть, как создать образ.

Я тоже к этому сразу не пришёл, но со временем, как Аманда сказала, мы переосмысляем, танцуем, каждый раз что-то добавляя и меняя.

Следующий спектакль может совсем другим получиться, при том, что ты делаешь всё точно также: движение, жесты, музыку, — всё то же самое, но спектакль будет вообще другой. Всё может меняться в нашем искусстве.

Есть ли роли, которые вы мечтаете сыграть, но пока не готовы к ним?

Аманда: Я, например, очень мечтаю танцевать балет «Сильфида», но, к сожалению, в нашем театре он не идёт, но я надеюсь, что когда-то появится шанс его станцевать. Это очень красивый балет, и его манеру нужно очень тонко чувствовать.А была и есть, конечно, большая мечта станцевать роль Фригии в балете «Спартак» в редакции Григоровича.

У меня осталась эта мечта, но в прошлом году я, так скажем, частично осуществила. Я танцевала часть адажио из балета «Спартак» в Большом театре после балетного конкурса. Я очень счастлива была узнать, что сам Григорович был рад нашему выступлению, даже удивился, что мы не работали с ним, но так смогли подготовить это адажио. Для меня это была огромная честь, я даже не могла мечтать об этом.

Михаил: У меня, наверное, тоже одна из моих детских мечт — это роль Спартака в редакции Григоровича. Я не говорю, что в Большом театре, но даже где-то. Когда ребёнком смотришь какие-то спектакли, нравятся гладиаторы на сцене, мощная борьба, прыжки, поддержки какие-то сумасшедшие. Это на меня произвело сильное впечатление. Но, к сожалению, пока никак не удавалось, ещё не знаю, получится или нет, пока будем мечтать об этой роли.

Есть герои, которых вам трудно отыгрывать технически и драматически?

Михаил: Появляются иногда роли, никаких технических сложностей в них нет, но сыграть её, прочувствовать бывает трудно, если эта роль не подходит внешне. У кого-то в голове есть представление, что какой-то персонаж маленький или огромный, худой или толстый, или ещё какой-то. А ты другой внешне, но без слов и особых трюков пантомимную роль должен сыграть и убедить, чтобы люди поверили твоим эмоциям и чувствам.

Аманда: У меня есть. Присоединяюсь ко всему, что Михаил сказал. Сложно было подготовить роли Одетты и Одиллии для «Лебединого озера». Для меня это до сих пор самый сложный балет. Трудно сломать представление о лебеде. Обычно люди представляют, что это такая высокая, очень худая девушка, у которой длинные руки, а я не такая.

Очень интересно искать в себе тонкость и нежность белого лебедя Одетты и злую часть черного лебедя Одиллии. Они разные абсолютно! Если ты сама не найдёшь в себе это, ты никого никогда не убедишь. Показать достойное выступление, достойную роль, достойные чувства зрителю — это самое ценное для меня. Ты не сможешь станцевать так, как каждый хочет. А найти себя — это процесс вечный.

Что самое важное в ваших ролях?

Аманда: Я очень много работаю на репетициях, чтобы технически всё было просто частью хореографии, балета, не сильно заметно для зрителя. Не так, чтобы все увидели, что ты собираешься делать трюк. Тогда для чего сюжет балета, если мы можем сделать набор движений. Но нет: балет — это и есть сюжет, который мы должны передать зрителям. Для меня это самое важное — передать чувства.

Михаил: Поддерживаю, Аманда всё правильно сказала. Всё-таки мы не зря называемся артистами балета, мы должны ими оставаться, несмотря на то, что танцуем, не поём, не играем в драматическом театре. Маленьких ролей не бывает, бывают маленькие артисты. И это в нашем искусстве тоже есть.

Как вы справляетесь с волнением перед выходом на сцену?

Аманда: Конечно, волнение есть, особенно когда в первый раз выходишь в новой роли, постановке или хореографии. Если ты уверен, что сейчас выйдешь и сделаешь свой максимум, тогда волнение контролируется.

Я еще люблю перед выходом на сцену разговаривать с Мишей, молиться, говорить с Богом, чтобы он мне помог, чтобы я смогла показать самый лучший свой результат. Молитвы дают мне уверенность, покой, это мне очень сильно помогают.

Михаил: Я наверное тоже скажу, не зря у нас каждодневные тренировки. Только когда постоянно что-то учишь, обретаешь танцевальную свободу и уже можешь в большей степени наслаждаться спектаклем, чем тогда в юности, когда не знаешь всё ли в порядке.

Ещё у нас сложный механизм театра: когда репетируем с оркестром, иногда не знаешь, какой темп сегодня будет у дирижёра.

Подходит к концу 36-й Нуриевский фестиваль. Как проходила подготовка? Чувствовали ли волнение?

Аманда: Я в прошлом году участвовала практически в каждом спектакле, в этот раз наши солисты меньше участвуют, в основном приглашённые. Я могу сказать, что я также серьёзно отношусь к каждому спектаклю, без разницы: здесь или в Большом театре. Но это здорово, когда люди и критики приезжают из других городов. Всегда очень интересно слушать их мнение. Все равно у каждого театра есть свое представление о балете. Бывает, приходят и говорят: «А у нас не так, хотели бы увидеть по другому!». Или, наоборот, говорят: «У вас здорово получилось». Интересно это здоровое общение между театрами и людьми, я всегда с удовольствием и нетерпением жду Нуриевский фестиваль!

Вы исполняете главные роли в балете «Золотая Орда». В год премьеры — 10 лет — он вызвал любовь и признание публики. О постановке много говорят и сегодня. А опишите «Золотую Орду» всего в пяти словах.

Михаил: Яркий, мощный, необыкновенный, необычный спектакль. Такой не встретишь.

Аманда: Татарский (улыбается).

Михаил: Ещё можно охарактеризовать что там одна героиня и мужчины вокруг. Тоже особенность: как правило, балет создан для женщины, они играют в нём главную роль, а именно в этом спектакле получилось так, что очень много мужских ролей и только одна женская.

Аманда: Пятью словами очень сложно конечно. Очень интересно для артиста, когда хор тоже участвует в спектакле! У меня в некоторых моментах были мурашки: они не только там где-то за кулисами, а с нами, на сцене. Это необычно и для зрителя, и для артиста. Не зря тогда, 10 лет назад, этот спектакль покорил зрителя.

А есть ли что-то общее между вами и персонажами (Джанике и Духом хана Батыя), чьи истории вы воплощаете на сцене? Что вам больше всего импонирует в их характере и поступках?

Михаил: Наверное, я не похож на того серо-синего человека. Но что его характеризует как любого героя, так это мужество, героизм, защита своего государства. Но изобразить их тоже не так легко. Я люблю эту роль, поэтому испытываешь огромное удовольствие, когда её исполняешь. Мне бы ещё хотелось, чтобы он где-то почаще был в спектакле.

Аманда: Не могу сказать, что Дженике прям похожа на меня. Только внешне. Люди часто говорят, что когда видят меня в татарском образе, то один в один татарочка! Но, конечно, тоже есть своя тонкость в этой роли: по манерам, по положениям рук, по поведению на сцене, где-то она более скромная, где-то она борется за свою жизнь и любовь.

Аманда, в 2016 году в одном из интервью Вы признавались, что один самых часто задаваемых вопросов к вам как балерине из Бразилии звучал так: «Можешь станцевать самбу на пуантах?». Тогда вы ответили, что можете, но в Казани, на тот момент, ещё ни разу не танцевали её и даже не слышали. Изменилось ли что-то за 7 лет?

Аманда: (смеётся) Я думаю, что пока нет места для самбы на пуантах здесь в театрах. Мы в семье очень любим танцевать, я самбу обожала с самого детства! И когда я в детстве начала вставать на пуанты, в первую очередь даже папа задавал мне этот вопрос: «Ну, ты сможешь самбу сделать?». Я попробовала, и у меня получилось! На семейные праздники я танцевала самбу на пуантах. Не знаю, до сих пор самбу не сделала на пальцах на сцене. Кто знает, может, через несколько лет будет другой ответ на этот вопрос.

В том же интервью Вы рассказывали о вещах, которые вас больше всего удивили в России. Расскажите, изменилось ли что-то ещё за столько лет жизни здесь?

Аманда: Я даже не знаю, что я тогда ответила. Наверное, я тогда отвечала, что люди мне казались более закрытыми в России, сдержанными, не так часто обнимаются, целуются. В Бразилии без этого никак!

Климат был сложным, очень холодно. В Бразилии не встречается такой холод. Но я даже не могу сказать, что я сейчас об этом думаю. Девять лет спустя Россия и Казань стали моим домом. Даже когда приезжаю в Бразилию, очень часто мне говорят: «Ты уже такая русская стала!».

Михаил: Уже разбираешься, что селёдка может быть и под шубой (смеются).

Аманда: Я уже привыкла, у меня есть семья здесь, друзья. Понимаешь со временем: люди во всём мире они похожие, они где-то в глубине души такие же открытые, веселые, хотя мне казалось, что так только в Бразилии.

Кто или что помогло Вам освоиться в России и Казани?

Аманда: Когда приехала сюда, то знала, что всё будет по-другому. Но я приехала с огромным желанием работать. Когда есть цель в жизни, всё становится немного проще. Были трудные времена первые полгода в России. Я практически каждый день плакала. Мне было 19 лет, я впервые жила одна, без родителей, не могла общаться на русском, да и общения особо не было, зато было много работы и требований ко мне. Я не знала, справлюсь ли, разговаривала только с родителями по видео. Я была одна, и если бы не было этой цели, веры в бога, я вряд ли смогла бы.

Расскажите, чем занимаетесь в свободное от театра время?

Аманда: У меня какого-то хобби нет. Я обычно в свободное время общаюсь с родителями, у меня маленькая сестра там. Люблю фильмы посмотреть, почитать или балет посмотреть, люблю гулять, особенно когда погода хорошая. Особо хобби нет, а вот у Михаила есть!

Михаил: Ну, я много чего люблю (смеётся). Одно из таких увлечений последних нескольких лет — это стрельба из лука. Довольно-таки много времени она занимает, сейчас я даже меньше уделяю этому внимания. Природу люблю.

Аманда: Когда очень много работы, времени нет даже ни на какое хобби. Просто быть дома, ничего не делать, готовить вместе, ужинать, сидеть в кафе с друзьями — это же тоже здорово!

Аманда, есть ли у вас место силы в родной Бразилии и появилось ли такое в Казани?

Аманда: Моё место силы — это мои родные. В Бразилии это папа, мама, сестра. В первый раз встретила эти слова и сразу поняла, что такое место силы. И в Казани — это там, где мой любимый муж, наш дом. Часто, когда нужно просто никого не слушать, нет лучше места, чем церковь.

Михаил, а у вас?

Михаил: Семья, естественно! Церковь для нас такое важное место, куда мы приходим подумать, поговорить с Богом. Ну и, наверное, природа.

Беседовала Азалия Хафизуллина

Оставьте комментарий